Стар я стал, но любуясь закатом,
Что был столько лет умиленьем для глаз,
Вижу память, которою бережно прятал
От ослабшего сердца, сухого себя.

В облаках пишет даром бегущем солнце.
Как ребёнок, резвясь в именно море небес--
Моё детство, уже погебённое в стольких
Событиях грустный и радостных статических лет.

Моя юность, средь пара высот--
Пик заходящего солнца: огонь,
Яркий свет, бурный шквал облаков
И отрыв от земного всего.

Свет стал гаснуть,
Умеренно входят лучи в горизонт.
Взрослая жизнь, Здравствуй!
И прощай! Благодарствую, низкий поклон!

Погасают последние блики тепла.
Старость. Белые облака
Тяготеют, становятся чёрной глыбой свинца:
Тяжелют они, тяжелеют душа.

Свет ушёл, ушла жизнь, всё ушло.
Только солнце вернётся, а жизнь-- от за что.
И когда-нибудь той же вечерней порой
Закат жизни случится со мной...

— Почему же так на сердце стало тяжело?
— Чувства каменеют. Излить тебе их нЕ дали, они застыли, как бетон.
А ведь стать им было суждено
Фундаментом для счастия.
Увы, но вновь...

Последний, прощальный танец
Мы рядом последний раз
И я последний раз улыбаюсь,
Видя радость и грусть твоих глаз

Пусть пусто в душе моей станет,
Но счастлив, что близок так был,
Мой ангел из явьного рая,
Мой первый учитель любви.

Мы вскорь разойдёмся, как айзберги в море,
На многие мили с тобой отдалимся.
Я искренне счастья желаю, Виктория,
Во всей твоей будущей жизни.

Я много хотел бы сказать пред разлукой
И дать сотни тыщ обещаний.
Но просто отправлю, держа твою руку,
Воздушный поцелуй на прощание.

Беззвучный партнёр в белом танце:
Невидимый, чистый, простой.
На веки твой облик остался,
Хотя исполняют я "Вальс спустотой"

Один, сквозь пространства и время,
Только образ мелькает твой.
Один, только воздух бездушный веет
В танце с названием "Вальс спустотой".

Среди всех я один без пары,
Но чувствительный всех, с душой
Танцевал (ты в душе со мной). Взгляды
С укоризною. "Вальс спустотой".

Будто чувствую стан твой милый,
И как-будто смотрю в лицо—
Будто рядом со мною... Плыла
Иллюзия— "Вальс спустотой".

Тебя не было рядом, но всё же
Ты моею была мечтой.
И как-будто бы бархатной кожи
Я коснулся в свой "Вальс спустотой".

Остановить бы наш вальс во времени,
Школьной жизни б вскричать: "постой!"
Но отныне мне душу греет
Или мечты и "Вальс спустотой".

Ночное небо... Ярко-чёрный холст
Украшен белым; и наводят лоск,
Укрыв в пелЕнах свои станы, звёзды... В плене красоты закрой глаза
Уж поздно... Засыпай...
Лишь тлен забот обозом тянет грозди
Скуки и сомненья в счастье... Можно
Лишь закрыть глаза... Усни, забудь про всё.
Устал
Увой мозг... Проспись и всё...
И сон поможет жизнь украсить,
Когда в мечтах мечта мечты
Придёт, устроит в жизни праздник,
И слово даст произойти,
Но спи пока, пусть сон украсит
Счастьем жизнь... Усни, усни...
Пора, пора. Спокойной ночи,
Спи крепко, сладких тебе снов.
Желаю снам лишь счастие пророчить,
И наяву тебе дать счастья вновь...

Тишина спустилась свыше
Слышишь: сон... Всё ближе
Подобрался он... Всё, тише....
Спи, Викуша, сладких снов.
Степь и глушь... В окне и в мыслях...
Следом уши чуют шум...
Стрельнул пушкой сон (Проспишься)...
Стрелки глушит (ни к чему)...
Спи, любимая... День лучше ...
Будет завтра... Просто сплющи...
Свои глазки... в колыбели царства...
Снов...
Вновь тебя увижу... Вновь
Любовь меня обдаст в огне...
Спокойной ночи, Вика, сладких снов...
Я засыпаю с мыслью о тебе...

Заплюшчваеш вочы, і мігам
Ўабываеш аб рэчах і з'явах...
Дабранач, шаноўная панечка Віка...
Дабранач, салодкіх мараў.

Сумотнае дрэва галінай махае,
Апошнія кроплі дажджу скінуў уніз.
Увесь гэты мір засынать пачынае,
І вецер праз лісцце шапоча ўсім: "спі".

Духмяны пах волкасці, дрэваў і краю,
Што вечна завецца для сэрца родным,
Дзе кожнае месца "дабранач" жадае,
Дзе месца не хопіць нешчырай любові.

Вы шануеце мову радзімую, кроўную.
Нарэшцэ: беларуская— лепш к пажаданням:
Дабранач, шаноўная пані Вікторыя...
Дабранач, салодкіх мараў.

Сонейка ласкава гляне ў твой твар
І зазз'яе паўсюль ва ўсім міры.
Я спяшаюся толькі сказаць:
"Добрай раніцы, мілая Віка"

Колькі раніц я бачыў з дзіцячыных дней?
Не запамятаў колькі разоў,
Я, прачнуўшвся, млеў ад цябе,
Калі зноў быў ў марах з табою.

Птушак запеў, промняў сонейка стрэл
У ружовыя кроплі кветкОў.
Пра каханне запеў; як і многа раней
Успамінваў цябе зноў і зноў.

Добрай раніцы, Віка... Цябе абудзіла
Сонца яснай сваёй дабрынёй?
Я жадаю цябе, каб усё ў гэтым міры
Была шчыра, як каханне маё.

Ночная шаль спустилась свыше,
Покутав в сумрак гладь степи.
Сон крадётся... Не услышишь...
Он к тебе... Не бойся... Спи...

Сквозь дымку тускло светят звёзды—
Не романтично. Скучно. Жаль.
Забудь об этом; сон крадётся,
Готов тебя укутать в шаль.

Забудь волненья и тревожность.
Они исчезли... Спи, забудь...
Ночное небе, тишь и звезды—
Твой маленький ночной приют.

Усталость дня возьмёт за плечи.
Закрой глазочки свои вновь.
Виктория, до скорой встречи,
Спокойной ночи, сладких снов.

Пред тобой новый холст, чтоб творить.
Тебе всюду дорога открыта.
Это твой день, как все дни твои.
С добрым утречком, Вика.

Солнце шепчет:" сними ночи шаль.
Хочешь быть моим светом омытой?
Не хотело тебе помешать:
Но уж утро, прекрасная Вика"

Хорошеешь, цветёшь, как цветочек,
Ослепительно ярко, но тихо
Тебя лащит весеннее солнце.
С добрым утром любимая... Вика...

Солнце выжгло проблемы, обиды,
И росою омыло глаза.
С новым днём, моя милая Вика,
С добрым утречком, мой идеал.

Столько лет был с тобою немой,
Столько лет мои мысли молчали,
Столько лет жил одною тобой,
Столько лет полных чувств... И печали.

Столько лет был и скромен, и слаб,
И боялся дать чувствам поблажки.
Пересислить себя и сказать
До недавней поры было страшно.

Было страшно увидеть тебя,
Оскорблённую тем влюблённым,
Что ловил мельком каждый взгляд,
Тобой пущенный в мир огромный.

Страшно презренья, страшно узнать,
Что мой стих для тебя убогий.
Что твоя королевская стать
Осквернилась посланьем земного.

Не ищу я взаимность в любви,
Только чувства открытости просят.
Ненавистен тебе, иль любим,
Так навеки осталось вопросом.

Ты прости, что я наглый такой,
Но ведь встретимся впредь я не знаю.
Буду жить лишь одною тобой,
Вплоть до смерти, в любви... И печали.

Я отдал ей душу и сердце, все чувства, что были во мне.
Но она ничего незаметит,
Во тьме не увидит мой свет.

Я любил её сильно и вечно,
Ей писал, признавался в любви.
Её видел в каждом встречном,
Каждый вечер думал... Один.

Я пишу ей... И всё ж незамечен, хотя душу вливал, и вновь
Она будет помнить вечно,
Что без чувств написал другой.

И любовью её, знаю, будет,
Кто без ней испытал чувств мильён.
И навеки тогда позабудет
Того, кто с детства в неё влюблён.

Для неё изучал поэтов,
Для неё изменял язык.
На что готов ради девушки этой
Неспособен никто из земных.

Мне нужна только правда, пусть злая,
Но лишь пишет "красиво" и всё.
И, как-будто, совсем не читая,
Ждёт, чтоб отстал от неё.

А ведь с детства я бредил мечтою
рядом с нею хоть разик побыть.
И об руку коснуться рукою,
И вблизи её взгляд ловить.

Её одну люблю на свете.
Никому так много чувств любовь не даст.
Но она пройдёт, и не заметит,
Хотя я б ни в жизнь с неё не свёл бы глаз.

Она не хочет видеть человека, который больше всех в неё влюблён.
Она не подняла бы взгляд при встречи,
Хоть знает, что ей вслед ложится он.

Для меня лишь одно, с чем быть вместе:
Я и свинец, проведённый в висок.
Я отдал ей душу и сердце,
Получил только пыль и песок.

Падарыў я ёй душу і сэрдца,
А яна і не бача мяне.
І забудзе мяне, так здаецца,
Быццам зусім чужы чалавек.

Ёй вершы пісаў, аб ей думкі ўсе
Кожны момант жыцця... Балюча.
З кім б яна не была, ен ніколі б ні меў
І малай часткі маіх пачуццяў.

Я кахаю яе, як ніколі, ніхто
Не кахае дзяўчынку, і толькі
Яна будзе з другім, хто б ніколі не мог
Так кахаць і маленечкай долькі.

І нават не марыў аб нечым сур'ёзным.
Толькі ўзяцца за рукі з ёй.
І ійсці так моўчкі-моўчкі,
Каб адні пачуцці апынулісь у гавор.

Больш душа да людзей не імкнецца,
І гаворак парыў нават знік.
Падарыў я ёй душу і сэрдца,
І застаўся ў грудзях граніт.

Я с самого детства любил без ответа.
Любил много больше, чем может душа.
С растерзаным сердцем, погибшим поэтом
Я должен подать себя невесть куда.

И невесть как жить уж не ведая света,
Не ведая смерти, не видя тебя.
Как тёплым источником долго согретый,
Я очень тобою зависимым стал.

Но я не устал за той призрачной целью
Бесцельно идти, отдаляясь от мечт.
Любовь как болезнь, и я болен смертельно,
Любовь, словно воин вонзает свой меч.

До смерти своей я ни в жизнь не забуду.
Как в детстве любил, несмышлённый дитя.
Как искренне-сладостно впало мне в душу
Прекрасное чувство, и в раз— навсегда.

Оно не умрёт вместе с плотью и телом.
Останется то, что осталось в тебе.
И даже не видя тебя, душу греет,
Что что-то напомнить потом обо мне.

Ты будешь влюбляться, влюблять в себя будешь
Всех тех, кто хоть раз заприметит твой лик.
И в бурях страстей навсегда позабудешь
Того, кто тебя больше всех полюбил.

У першыню крануўся Вашу руку,
І быццам як у самы першы раз
Сярдэчны рытм хутчэй застукаў,
Я зноўку закахаўся ў Вас.

Я зноўку, як малы дзіцяці
Збянтэжанна гляджу на лік,
Каб вашы зорачкі убачыць,
Што фарбы шэранькі блакіт.

Гляджу на Вас адну і бачу
Багіню, бо ніколі і нідзе
Не будзе больш каго адзначыць
У шэрай массе поўчышча людзей.

А я— такі прасты смяротны,
Які у Вас паўжызні закахан,
Кранаюся сваёй рукою
Таго, ктоіуяўляўся мне ва ў снах.

Я разам з Вамі, але мы не разам,
Я побач, але Вы ў далечыне.
І нас куды б жыццё не раскідала,
Маё каханне вечна пражыве.

Наш мир велик, но он и мал,
Теснятся в нём кто может.
Место встречи изменить нельзя,
Но и знать всё невозможно.

Вдали от дома нас судьбой
Переплетает нитью жизни
С теми, с кем в один клубок
"На малой Родине" сложились.

Сюрпризы жизни не в просчёт,
Лишь взгляд поднимешь и проверишь,
Что глаз-алмаз нисколь не врёт,
И всё случилось в самом деле.

Случилось то, чего не ждал.
И может быть в хорошем смысле.
С большою радостью в глазах
Едва ли веришь в что случилось.

З кожным днём ты усё прагажэй,
Як ніколі у дагэтулькі час.
Быццам нет і не будзе мяжэй
Прыгажосць тваю дабы стрымаць.

Сёння нават не верыў вачыма:
Цэраз шэрасці гэтага дня
Промні сонца раскінула шчыра
Наша новая ў небе звязда.

Як блакітнага неба прасторы
Ты свабоду нясеш у наш мір.
І сваёй чысцінёй, як узорам
Беларускі малюешь блакіт.

Медальён на грудзях, быццам сонца,
Ззяе ў небе сукенкі тваёй.
Ззяе золатам; нет яго, можа,
Але шмат яго ўзята душой.

З кожным днём закахаюся зноўку
Ў дзівочы, прыгожанькі лік,
У сукенку з блакітнага шоўку,
І ў вочы пад шэры блакіт.

Невиданное в жизни наступает,
И вскоре надо бы решать:
Опять стремиться быть с тобою рядом,
Или начать вторую жизнь...

Забыть про старое,забыть все чувства,
Забыть про всё, что было человечье.
Пусть от души останется лишь туча
И метка "Вика", выженная в сердце.

Всю жизнь оформить с чистого листа.
Но не романом— в виде документа.
Чтоб это был сухой устав,
А не драма с кучей сентиментов.

А можно следовать тебе навстречу,
Упорно ждать взаимности в любви,
Писать, страдать, и вечно незамечен,
Стоять без доступа у врат в твой мир.

К тебе быть ближе, как назойливая муха,
И ближе всех почувствовать удар,
К кому-то видя твои искренние чувства,
О которых я так искренне мечтал.

От этой жизни стало очень больно
И как-нибудь решусь, наконец, сделать
В свои двадцать (если ранее не сломит)
То что в тридцать сотворил Есенин.

P.S.
В тихом омуте вздымают волны,
Вершины грёз на уровне земли.
Вик, что бы не случилось, помни:
Я тебя всегда любил...

Тебе нравится слог Гумилёва—
Я не он, но лишь ради тебя
Каждый день готов снова и снова,
Вновь и вновь его стиль изучать.

Как ни чуждо мне в теле чужого,
Как ни сложно быть в мыслях другим,
Но лишь ради тебя его слово
В новом облике пусть зазвучит.

Это сложно, но, кажется, мило.
Это радует душу тебе.
Ну а сделать тебя чуть счастливей—
Высшая радость моя на земле.

Я люблю тебя, Вика, навеки.
Говорил это часто и вновь
Повторю: меня чувствами слепит
И горит в моём сердце любовь.

Это чувство сквозь время промчится,
И возможно на веки веков
В твоей памяти вдруг сохранится
Этот созданный мной Гумилёв.

____________________________

P.S.
Тебе нравится слог Гумилёва—
Он увидит в стихах новый свет.
Но ответь мне, всего одно слово:
Кто твой любимый поэт?

Ты паводзіш сябе вельмі моўчка,
Заўсёды адгортваешся ад мяне.
А я так люблю паглядаць цябе у вочы,
Нават мару ад гэтым ва ў сне.

Ад мяне старанішся, не бачыш,
Не гаворыш са мной, не смяешся.
Калі б знала, як мне гэта важна,
Як важан твой смех, быццам песня.

Ты для мяне— у жыцці адна мара,
А я для цябе толькі "хтосці знаёмы".
Але назаўсёды, штоб ты не казала б.
Застануцца вечнымі усі мае словы.

Кахаю цябе больш за ўсіх у гэтым міры.
Нават калі ненавідзіш мяне,
Нават запамятаеш маё імя,
Але май на ўвазе: я кахаю цябе.

Толькі зараз адчуў ту сапраўдную боль,
Толькі зараз ад гора згубіўся.
Бо згубілася мая сувязь с табой,
А сэрдца ўспрыняла блізка.

З самога маленства я жыў самай дробяззю,
Самай малаю часткай цябе.
Кожны день пачынаўся па-рознаму,
Але з думкай " Як там Віка жыве?".

Кожны дзень марыў толькі убачыць,
Толькі зірнуць на твой мілы лік:
Усміхаешся мне— я ўдзячны,
А не бачыш— тады я панік.

Колькі раз мне рабілася больна,
Меркаваў, што не будзе мацней.
Але не быў ніколі я здольны
Столькі разам нясці ў сябе.

Я кахаю цябе, хай не першы,
Але буду на векі кахаць.
Хай не першы пішу цябе вершы,
Але буду заўсёды пісаць.

Ты прабач мяне, Віка, на рэшцэ
Я не ведаю, што гавару
Толькі гэтыя словы навечна:
"Ich liebe dir", "кахаю", "люблю"

Цягнік грахоча, грумкае калёссем
Змянілась поле, віжу лес цяпер
Але на векі-вечныя ў сэрдцы засталося
Маё нязменнае каханне да цябе.

Змянілась ўсё, змянялася заўсёды.
Змянілась усё жывое, нежывое, что было.
І то, што было незмяняльнаю істотай
Раптоўна пераменай зацвіло

Нязменных нет у свеце з'яў і рэчаў
Змяненні закранаюць кожны час
Часова тых, хто гэтага не бычыў,
Часова тых, хто марыў многа раз.

Збурае час будынкі з камня
Што прастаялі многія гады.
Згубляюцца і тыя абяцанні,
Якія абяцалі не згубіць.

Цягнулась ланцугом чыгуннае палоссе,
Змянялісь краявіды ў вакне
Але на векі-вечныя ў сэрдцы засталося
Маё нязменнае каханне да цябе.
29.03.2018

Товарищ Сталин Новый год
Для всех решил справлять
И что бы веселить народ
Сказал :"Давай играть"

-Фамилий Берия на "бэ"
Как безымянный палец.
Отрежем мы его тебе -
Сказал усатый старец

Товарищ Молотов на "эм"
На "эм" мезинец тоже
И возразить ему нет чем
Сверкнула кровь похоже.

Куда-то взор вождя упал
И громко Сталин вдруг сказал:
"Ведь я же никого не съел,
Чего Хрущев так побледнел".

Опять пред глазами предстал ангелок,
В сей же миг разогнались душевные бури
И вновь понимаю, что так хорошо
Когда есть человек, кого любишь

Пусть нас растоянье от глаз бережёт,
Пусть чувства отнють не взаимны,
Но всё же прекрасно почувствовать то,
Что в мире большом есть любимый

Любимым не быть, но то счастье, что нам
Даровала природа, дав чувства,
Является, коли предстанет очам
Мне твой лик— сиянье Иисуса.

В жизни плохого есть много чего,
Но ты помогла это всё одолеть.
Я бы хотел сказать только одно:
Спасибо большое за то, что ты есть.

Отвергнув друг от друга взгляд,
По сторонам взмывая руки,
Одним единым, будто бы летя,
Лишь ты да я— мы танец учим.

Спиной друг к другу, разворот:
Душа резвится и играет.
И лицезрея тебя вновь,
Ладони вместе прижимаем.

Лицом к лицу, рука к руке,
Влюблённый взгляд к тебе пускаю.
За жизнь бы всю я не успел
Натанцеваться с тобой в паре...

Лишь для меня так важно видеть
Лик твой, твой небесный стан.
Мне так важна с тобою близость.
Хоть лишь во сне, хоть лишь в мечтах.

Мы поднимаем руки вверх, в бока разводим,
Открывая лик твой взору моему;
Взмываешь вбок, кружась обходишь—
И вновь лицом к тебе стою.

Опять ладонь к ладони, бархат твоей кожи,
Первый выпад, руки с чувством вверх.
Как бы глаз отвесть не было сложно,
Должен только в танец лишь смотреть.

Отходишь в бок, не глядя на партнёра,
Обхватываю нежный, тонкий стан.
К тебе прижавшись я испытываю снова
Смущённо-радостный любовный страх.

Наклон; ты падаешь в мои объятья
И снова гордая встаёшь назад.
Мы выставляет руки, отдаляясь,
Будто поворачивая время вспять.

Шажок вперёд, назад— четыре раза;
Движенья плавные, взгляд чей куда:
Твой— гордый, возвышающий над "массой",
Мой— направлен только на тебя.

Но всё же держишься за мою руку;
Подходить ближе, переход под бок;
Вздымаем руки, ты под ними тонешь
И вновь всплываешь, милый ангелок.

Тебя с другого бока ожидаю,
И вновь схватив за руку, взгляд ищу.
Тот взгляд, что так искусно мимо пролетает,
Тот взгляд, что вносит в мою жизнь уют.

Мы кружимся с тобою в темпе вальса,
И сделав круг, я вынужден уйти.
Кружась, от сердца милой удаляюсь,
Одной рукой лишь связываясь с ним.

И вновь ко мне идёшь, тебя хватаю,
Повольно опускаю слегка вниз;
Взмываешь, кружишься с рукой на талии,
И вновь мне твой открылся лик.

Становиться спиной ко мне,
Протягиваешь правую ладонь под левый бок,
Ещё одну, заставив меня млеть
От счастья— глупая любовь.

В тебя влюблённый, жалкий человек,
Всего лишь смертный в свете бога,
Имеет честь, впервые в столько лет,
С тобою вместе быть так долго.

Кружишься, вновь вздымая руки;
Ко мне лицом становишься, спиной.
И человек, который тебя любит,
Лишь скромно наблюдает за тобой.

Мы снова в позе вальса, молча ждём;
И ты срываешься, моей руки ещё касаясь;
Её бросаешь, будто бы ни в чём,
И никогда в ней больше не нуждаясь.

Три раза прокружившись предо мной,
Слегка вперёд становишься, и я,
Стараясь тебя сделать новою звездой,
Приподнимаю над обыденностью дня.

Касаясь тонкой талии сквозь тонкую одежду,
Я чувствую энергию тебя;
Танцуем далее; ты убегаешь; нежно
На тебя пускаю томный взгляд.

Ты убегаешь, отхожу я тоже.
Мы далеко, мне больно, но ты вдруг
Одним лишь взглядом сообщаешь: можно,
И вновь, кружась, к тебе иду.

Мы с тобою в центре, будто бы одни,
Будто звёздный час наш; будто бы огни
Нас освещают; снова в позе вальса;
Шажок назад, ещё. На век бы здесь остаться.

Другие кружатся, а я тебя любовно обнимаю
И поднимаю вверх, на лицезренье всем—
Прекрасней тебя нет, и все об этом знают,
А мне с тобою танцевать досталась честь.

И вроде невзначай лицом прижат к тебе,
И вроде бы мечтал об этом много лет;
Сквозь тонкую рубашку слышу сердца бег—
Как много видит видит счастия влюблённый человек.

Ты, расправив руки миру, всех снискала радость,
И ловишь восхищённые... Восторженный взоры.
Но твои глаза ещё не опускались,
Чтоб увидеть взгляд истинно-влюбенный.

Спускаю тебя вниз, становится с тобой в колонну;
Ты опускаешься, на мир махнув рукой;
Затем встаёшь, и протянув ко мне ладошку,
Сменяешь моё место вновь... И вновь.

Но тут мы останавливаемся в полдвиженья,
Спиной друг к другу, словно в первый раз;
Спокойно ожидаешь продолженья—
Я с нетерпеньм жду виденье твоих глаз.

Разворот— мы снова вместе;
Предплечье на предплечье мне кладёшь;
И в медленном, свободном темпе
К концу неумолимо всё идёт.

Последний круг, мы с шариками все собрались—
Кучка в жизнь собравшихся ребят.
Глаза в слёзах и полные печали;
У всех взгляд в будущее, мой— лишь на тебя.

Я часто лицезрел Ваш лик, Вы знали
Насколько простодушно я влюблён,
Но всё скорей к порогу подступает
Тот миг, когда из детства мы уйдём.

Мне больно думать о подобном,
Больно знать, что ныне, да и впредь
Не буду видеть Вас, и столько
Грусти мне ни в жизнь не одолеть.

Я ранее боялся чувств, признаний,
И любовался Вами лишь издалека.
Но вдруг решил: бояться глупо, мои страхи
Мне не позволят счастья никогда.

Виктория, о ангел моих снов!
Не сочтите предложение за наглость,
Но сейчас, как никогда, сказать готов:
Разрешите пригласить мне Вас на танец.

Сквозь время( морщины, седины)
Пройдёт этот листик со мною единым.
По летам, пространству и времени—
Всюду его содержимое греет.

Немного, но всё же, даровано было когда-то,
Точнее, я помню, пятого марта:
Начало недели, точней понедельник,
Урок математики, точней перемена.
Ко мне подошла быстрым шагом;
Никто не заметил, потупленным взглядом,
Глядя то ли в пол, то ли в бок, протянулась его—
Обрезанный с краев альбомный листок.
Не глядя в глаза протянула и быстро ушла.
Я спрятал сначала его под пенал,
Потом, только мельком в него поглядев,
Перепрятал подальше: в блокнот и в портфель.
Листок с прозой жизни любимой моей;
Об осеннем закате, конце тёплых дней,
О золоте парка, под листьями скрытого,
Обилии красок от солнца лучистого.

Никто не увидел, как мне даровали
Надежду на жизнь, счастье в сером подвале,
Что жизнью назвали когда-то и кто-то,
Кто мне потолок ниже плинтуса вставил,
И так и оставил,
Сокрыв от лучей согревающих солнца.
Но листиком этим, пусть даже немножко,
Протиснутым в щели души, меня отогрело;
Дороже не будет, могу сказать смело,
В моей жизни вещи, и в падшее тело
Вселилось веселье,ведь всё-таки есть же,
Как ни крути,
Чем душу потешить уроду-влюблённому,
На всё готовому ради любви.

Малюсенький листик бумаги, как то не странно,
Но это дрожайшее, ею мне данное.
Что будет дальше? Куда меня тащит
Любовь?
Вспомнит ли облик мой? Имя?
Отчаянье кутает;
Стих... Сообщенье отправлено... Онлайн... И молчание...
Бумага и ручка... Сломалась душа... Сообщенье:"... Ошибка в словах".
Ещё один стих... Снова забыла ответить...
Сообщенье отправлено... Онлайн и молчание... В сети... Отчаянье...

Бумага и ручка, и листик, обрезанный скраю,
По памяти знаю его содержание.
И всё же при случае( депрессия коли наскучит)
Его поглощают глазами; и снова его изучаю:
Каждую буковку и закорючку,
Каждое слово в деталях раскручиваю.
К каким не подался бы далям, повсюду
Листочек тот буду
Беречь и хранить,
И помнить, что как-то давно
Мне даровано было любить,
И даровано было оно—
Осознание: меня не забудут.

С надеждой ходу в магазины, смотрю на витрины:
Обложки на книгах пустый, взгляд ищет другое—
Лишь имя, то самое, дорогое.
Имя, открывшее мне сотни истин,
И даровавшее мне святой листик,
Подобно заветам Господним...
Я понял, что значит любить:
Ждать книгу любимого
Долго, но жить,
Приложив к сердцу лист с прозой жизни,
Чувственной прозой,
И ждать, что когда-нибудь, даже не скоро,
Мне книга её попадётся, и взору
Предстанет величие творческой личности,
Каким её видел всегда, и хотел его видеть:
Чтоб мой идеал га вершине Олимпа всегда восседал,
А я, жалкий смертный, там, снизу,
Всё время мечтать буду с ею стать ближе...

Про себя повторяю слова:
"Ты же знал, что не создан для счастья.
Коль жизнь есть роман— то ты в ней лишь клякса:
Значит надо тебя извести.
Снова плачешь?
Это вновь доказательство слабости."
И в буре смещения, чувств и тоски
Лишь листик дарует мне радость,
Лишь ему удаётся спасти мою душу.
Да грустно... Но привык я... Почти...

Когда-нибудь листик на дряхлой руке
Приблизится к сердцу, и в тишине
Осветит луной дряхлый гроб;
Два друга в нём: я и листок.
И спустя много лет, каждый день,
Когда вечер навьёт на всё тень,
Промчимся, по ветру плывя,
Листочек и призрак меня...